Знаменитости с тревожными расстройствами. Эти знаменитости не скрывают, что имеют проблемы с психикой Когда паника накрывает
Мании, навязчивые состояния - это далеко не полный список проблем, с которыми сталкиваются звезды. Итак, изучаем диагнозы богатых и знаменитых!
Признается, что была довольно болезненным ребенком - несколько раз у нее было серьезное воспаление легких, 4-5 раз в году она лежала в больнице с пневмонией, не обошлось дело и без воспаления аппендицита и удаления миндалин. С годами здоровье актрисы укрепилось, но один недуг по-прежнему с ней - обсессивно-компульсивное расстройство, или синдром навязчивых состояний. К своей болезни звезда относится философски - по ее мнению, именно она сформировала ее характер и помогла добиться таких успехов в карьере .
Диагноз: атаксиофобия
У самого сексуального футболиста в мире Дэвида Бекхэма диагностирован один из видов синдрома навязчивых состояний - атаксиофобию, которая проявляется в навязчивом страхе нарушения порядка. Спортсмен складывает свои футболки по цветам и в строго определенной последовательности. Но это самое безобидное проявление фобии: у Дэвида целых три холодильника - один для продуктов, второй для овощей и фруктов и третий для напитков - и их содержимое он расставляет строго симметрично. «Если в холодильнике будет три банки Колы , то одну он выбросит, потому что это нечетное число», - рассказала в интервью жена футболиста Виктория Бекхэм .
Диагноз: обсессивно-компульсивное расстройство
Южноафриканская красотка несколько раз признавалась в интервью, что страдает от синдрома навязчивых состояний: «У меня обсессивно-компульсивное расстройство, и это невесело! Я всегда должна быть невероятно дисциплинированна и организованна, иначе это начинает воздействовать на мой мозг». Самая большая проблема Терон - это шкафы: если она заметит, что на полке находится лишний предмет или вещи разложены не так, как она себе это представляет, актриса может не спать всю ночь . При этом речь идет о шкафах не только в доме Терон, но и в домах ее друзей.
Диагноз: обсессивно-компульсивное расстройство
Еще одна звезда с обсессивно-компульсивным расстройством - . Знаменитая блондинка одержима стерильностью: в общественных местах она открывает двери локтями, чтобы не прикасаться ладонями к ручкам, кишащим микробами, а в своем доме актриса отполировала их до такой степени, что с них сошла краска. Кроме того, звезда признается, что ежедневно моет руки «очень много раз».
Диагноз: трихотилломания
В 2012 году шокировала поклонников признанием о том, что с 26 лет у нее случаются неконтролируемые приступы тревоги, во время которых она вырывает себе ресницы. Это психическое расстройство называется трихотилломания, и страдают им около 1% населения земли. Оливия признается, что не выходит из дома, не проверив, взяла ли она с собой несколько комплектов накладных ресниц . «Это не доставляет мне боли, просто это раздражает. У меня почти не осталось своих ресниц», - рассказывает Манн. Главными факторами, которые провоцируют приступы у актрисы, является отсутствие чувства защищенности и болезненное нежелание причинять неудобства окружающим людям. Кроме того, 35-летняя звезда сказала, что не хочет рожать ребенка до того момента, пока не избавится от своей болезни.
Диагноз: синдром дефицита внимания
Красавчик вынужден мириться с синдромом дефицита внимания - ему сложно долго сосредотачиваться на одном действии или выполнять монотонные операции. Стоит отметить, что психологи считают это расстройство характерным для людей творческих профессий и не видят в нем ничего опасного. И если в детстве Тимберлейка из-за болезни считали не очень способным ребенком, то сейчас диагноз почти не влияет на его жизнь.
Диагноз: боязнь публичных выступлений
Барбара Стрейзенд столкнулась с недугом, практически несовместимым с ее карьерой - у певицы и актрисы страх публичных выступлений. В молодости Барбара иногда отменяла концерты за несколько минут до их начала - настолько велико было ее беспокойство. Катастрофа случилась в 1967 году - Стрейзенд должна была выступать в Централ-парке в Нью-Йорке перед 135 тысячами зрителей. Выйдя на сцену, она поняла, что забыла слова всех трех песен, которые были заявлены в программе. После этого звезда не выступала вплоть до 1994 года, когда прошла курс психотерапии, - билеты на ее первое за 27 лет шоу были раскуплены за 30 минут.
Какими бы богатыми и успешными ни были всемирно известные селебрити, они, как и обычные люди, не застрахованы от неврозов. И один из самых частых – ОКР, обсессивно-компульсивное расстройство, которое в той или иной степени присуще очень многим. По некоторым данным, только в России такой диагноз можно поставить 4 миллионам человек.
«При обсессивно-компульсивном расстройстве у человека возникают непроизвольные повторяющиеся мысли, из-за которых он вынужден многократно совершать определенные действия, – рассказывает Роза Мельникова, клинический психолог . - Незначительные навязчивые мысли (обсессии) и действия (компульсии) знакомы практически каждому. Мы можем быть озабочены предстоящим событием, например важной встречей, несколько дней пытаться избавиться от приевшейся песни или, выйдя из дома, беспокоиться, не забыли ли выключить плиту, утюг или закрыть дверь – и это не является патологией. Некоторые навязчивые действия (например, постукивание пальцами по столу) способны даже улучшать эффективность деятельности, снимая лишнее напряжение.
Заболевание же диагностируется, только если навязчивые идеи и действия являются чрезмерно назойливыми, занимают много времени и мешают повседневной деятельности и общению с людьми».
У звезды «Гарри Поттера» обсессивно-компульсивное расстройство наблюдалось с детства. Для него уже в пять лет даже простое выключение света в комнате обросло таким количеством ритуалов, что могло занять около десяти минут. Разумеется, родители юного Дэниела забили тревогу. После прохождения длительной терапии Редклифф научился справляться с болезнью. И теперь, не стесняясь, рассказывает об этом в интервью и советует всем людям с ОКР не бояться обращаться за помощью к врачу.
Этому красавчику-актеру невроз не только не помешал сделать карьеру, но и в каком-то смысле помог в работе. В фильме «Авиатор» Ди Каприо смог потрясающе сыграть роль Говарда Хьюза, у которого была выраженная форма ОКР, именно потому, что сам не понаслышке знал об этой болезни. Множество неврозов – от боязни грязи до странной привычки проходить в дверной проем по несколько раз – преследовали его с детства.
Но самая навязчивая идея Лео – трещины в асфальте, на которые актер старается никогда не наступать. Кстати, на съемках «Авиатора» он так вжился в роль, что его состояние обострилось. И порой из-за этого он мог даже опоздать на площадку. Случайно наступив на трещину по дороге, Ди Каприо возвращался назад, чтобы проделать весь путь заново, «как надо».
Джессика с детства страдала целым букетом болезней, среди которых был и невроз навязчивых состояний. Лечение принесло свои плоды, но Альба до сих пор старается доводить любую мелочь до идеала. Как признавалась актриса, в работе ей такое качество очень помогло. А вот ее близким порой приходится тяжело. Особенно Кэшу Уоррену, мужу Альбы, которому не позволяется нарушать идеальный порядок в их доме, где каждая вещь должна лежать строго на своем месте.
Однажды Джессика закатила грандиозный скандал любимому. А ведь тот всего лишь хотел устроить романтический сюрприз и украсил их номер в отеле воздушными шарами. Такой беспорядок привел Альбу в ужас.
Дэвид Бекхэм
Знаменитый футболист тоже настоящий фанат порядка. Кстати, не это ли стало причиной его разлада с женой ? Бедная Виктория – наверное, сложно жить с человеком, который маниакально следит, чтобы даже все его футболки и носки были разложены в определенной последовательности. Уж лучше бы разбрасывал их по дому, как большинство мужчин.
Да что там футболки! У Бекхэмов дома целых три холодильника, один для овощей и фруктов, второй – для остальных продуктов, а третий – для напитков. И, кстати, в последнем должно быть строго четное число банок или бутылок, «лишнее» тут же выбрасывается. Надеемся, хотя бы фрукты и ягоды спортсмен не пересчитывает.
У экстравагантной певицы обсессивно-компульсивное проявляется очень необычно. Она постоянно испытывает потребность… в том, чтобы чистить зубы. 5−6 раз в день – для нее не предел, рассказывала она в интервью. Иногда она тратит на эту нехитрую процедуру целый час. А без зубной щетки Кэти даже из дома не выходит.
Страхи и тревоги преследуют звездную блондинку еще со школьных лет. А главный из них – боязнь микробов. Кэмерон так часто моет руки, что удивительно – как с них еще не слезла кожа. Наверное, актриса потратила уже целые состояния на увлажняющие кремы. А в общественных местах она открывает двери исключительно локтями, чтобы не прикасаться к ручкам и створкам, на которых кишат бактерии.
Правда, дома актриса все-таки ведет себя более спокойно. Неудивительно: ведь из-за своей фобии она почти каждый вечер делает генеральную уборку. Причем, шваброй орудует сама – разве можно доверить домработнице такое важное дело.
Еще одна звезда-чистюля. Любое нарушение порядка причиняет знаменитому актеру и режиссеру почти физическую боль. Если какая-то вещь будет сдвинута хоть на сантиметр, он обязательно это заметит и придет в бешенство. Так что его домработнице приходится несладко. Кстати, если уборку в своем доме Болдуин еще готов кому-то доверить, то окна всегда моет сам. И может из-за этого даже опоздать на самолет – чистые стекла для него важнее всего.
Порядка 4 миллионов людей с обсессивно-компульсивным расстройством (ОКР). Многие из них никогда не были на приеме у психотерапевта и не знают о том, что больны. ОКР порождает автоматические навязчивые мысли (порой пугающие, порой стыдные), от которых спасают только ритуалы - компульсии. Однако ритуалы устраняют навязчивые мысли лишь на время, поэтому больной раз за разом вынужден их повторять.
The Village поговорил с москвичами, которые живут с этим заболеванием, об их ежедневной борьбе, методах лечения и отношении общества к психически нездоровым людям.
Анастасия Поварина
21 год, студентка
Странные ритуалы у меня появились в десятом классе. Я связываю их появление со стрессом перед сдачей ЕГЭ. В то время я стала стучать по предметам перед выходом из дома, перешагивала через все трещины на улице, перекладывала предметы до тех пор, пока не начинала считать их положение правильным. Мне казалось, что предметы лежат не так, как надо, и это порождало ощущение тревоги, которое пропадало только тогда, когда все предметы оказывались на нужном месте. Нужное место может быть каким угодно, я просто должна почувствовать, где оно.
Раньше я думала, что мои ритуалы - это откровение, которое помогает мне сделать так, чтобы беда обошла стороной, но на первом курсе университета я прочла в журнале «Большой город» материал про людей с обсессивно-компульсивным расстройством и поняла, что мое поведение не уникально.
После школы я поступила в Высшую школу экономики. Университет - это новое место, новые люди и обстоятельства, а для меня такие вещи - всегда стресс. Из-за этого на первом курсе университета у меня появилось множество новых ритуалов - компульсий. Я обходила определенные люки, шла только в определенном месте дороги, а также гладила стены. Мне казалось, что люди обижают стены, задевая их локтями и сумками, поэтому я их гладила.
При виде каждой церкви я крестилась - мне кажется, это тоже компульсия. Я думаю, что любая религия построена на обсессивно-компульсивном механизме. Ты приходишь в церковь с переживанием - обсессией, а тебе предлагают определенное количество ритуалов, чтобы эту обсессию преодолеть. Боишься, что твои родные заболеют, - помолись, выпей святой воды, и все пройдет. Я считаю, что моя вера в бога была не очень искренней - по сути, я просто пыталась придать своим ритуалам общепринятую форму. То есть тогда я не просто гладила стены как ненормальная, а молилась вместе с миллионами людей, поэтому считала, что со мной все в порядке.
Еще одна моя большая обсессия - это боязнь заболеть и, как следствие, страсть к чистоте. Я мою руки в каждом заведении, всегда ношу с собой антисептики, а дома протираю вещи хлоргексидином. Частое мытье рук как раз и является наиболее распространенной формой обсессивно-компульсивного расстройства. Болезнь настолько подчинила меня, что я не могу отказаться от ритуалов. Если перед выходом из дома я не дотронусь до всех игрушек и статуэток в квартире, то буду чувствовать панику. Этот процесс обычно занимает 20 минут, и из-за него я часто опаздываю в университет.
Часто меня преследуют страшные мысли о том, что сейчас произойдет что-то плохое, например мои родные заболеют, я провалю экзамены или кто-нибудь умрет. В таких случаях мне обязательно нужно посмотреть в любое окно и скинуть в него негативные мысли. Если в помещении нет окон, я чувствую панику, мне приходится скидывать мысли в двери, в потолок и вентиляционные шахты.
Мне казалось, что люди обижают стены, задевая их локтями и сумками, поэтому я их гладила
Я убеждала себя, что ОКР - не такая уж и страшная болезнь, что многим людям живется в разы хуже и на фоне их заболеваний мои ритуалы выглядят просто смешно. Я не ходила к врачу вплоть до лета 2016 года. Тогда я рассталась с парнем, и на этом фоне у меня развилась депрессия. Мне было настолько плохо, что я обратилась в психоневрологический диспансер. Там врач мне выписала антидепрессанты и антипсихотики.
Благодаря лекарствам у меня восстановились сон и душевное состояние, однако ритуалы остались. Осенью я поступила на четвертый курс университета, и из-за стресса у меня началась новая депрессия. Я не выходила из дома, потому что боялась, что со мной произойдет что-нибудь плохое, например идущий передо мной человек обернется и выстрелит в меня или мой поезд в метро сойдет с рельс.
В этот раз, помимо таблеток, мне назначили посещение дневного стационара, который представляет из себя маленькое помещение в здании психоневрологического диспансера. Дневной стационар - это детский сад для взрослых, туда каждый день приходят одни и те же люди, они общаются с врачами и между собой, проходят разные тренинги, делают зарядку, гуляют, слушают и читают друг другу лекции. Там царит позитивная атмосфера, все друг другу рады и нет равнодушных врачей, которые, как в поликлинике, могут нахамить. В стационаре о тебе все заботятся и хвалят за каждый нарисованный домик.
Я ходила туда каждый день в течение месяца с девяти утра и до часу дня, после ехала на занятия в университет. Главная цель посещения стационара - установление фармакотерапии. Каждый день я рассказывала врачу о своем самочувствии, о прошедшем дне. О том, как на меня действуют те или иные лекарства. На основе моих рассказов врач решал, какие антидепрессанты и в каком количестве мне выписывать.
Я до сих пор принимаю курс антидепрессантов и антипсихотиков, которые мне тогда назначили. Лекарства помогают мне регулировать настроение, уменьшая количество стресса, который вызывают обсессии. С ритуалами тоже становится проще. Я больше не открываю-закрываю дверь по девять раз, не дотрагиваюсь перед выходом до всех углов и игрушек в квартире, не крещусь и не трогаю стены.
Однако от некоторых ритуалов я не смогла отказаться, например от зацикленности на цифре 9. Я всегда обхожу всю станцию и прохожу через девятый турникет в метро, езжу только на девятой ступеньке эскалатора (обычно я пропускаю всех людей перед собой, дожидаясь своей ступеньки), люблю девятые столики, стараюсь занять девятый шкафчик в бассейне и купить девятое место в вагоне поезда. Я хочу избавиться от этого ритуала силой воли. Когда прохожу через не девятый турникет, горжусь собой. Но иногда я могу обманывать себя - например, пройти через третий турникет: это не девятый турникет, но девять - это три, помноженное на себя.
Друзья знают про мое заболевание и относятся к нему с пониманием: напоминают про таблетки и поддерживают меня. А вот мама долгое время не признавала мою болезнь. У нее была такая позиция: кто-то не ест мясо, кто-то не любит черный цвет, а я обхожу все трещины на дороге. Мама считала, что у каждого есть свои причуды, и отрицала мою болезнь. Она изменила свое мнение прошлой осенью, когда я впала в глубокую депрессию. Тогда мама поняла, что мое заболевание серьезно, и оказала мне большую поддержку. Без нее я бы не справилась.
Мама считает, что факт болезни ОКР должен оставаться личным, что не стоит рассказывать об этом публично, поэтому она пыталась отговорить меня от интервью.
В нашем обществе считают, что к психотерапевтам ходят только больные, которые бросаются на людей с ножами. Но это не так. Людей с психическими отклонениями много, все они живут среди нас, и большинство из них не опасны для общества. Из-за подобного отношения многие больные люди занимаются самолечением и запускают свои болезни. Поэтому я считаю, что нужно преодолеть отрицание и стигматизацию проблемы. Не надо бояться своих психических проблем, надо просто идти к врачу.
Александр Мехнецов
26 лет, инженер-проектировщик
Я родился в небольшом провинциальном городе, там окончил школу, а потом переехал в Вологду. В Москву я перебрался в сентябре прошлого года. Детство у меня было непростое: отец выпивал, часто ссорился с мамой, и, естественно, я все это видел. Помню, я все время боялся напортачить и сделать что-то не так, поэтому постоянно перепроверял, все ли в порядке.
Симптомы обсессивно-компульсивного расстройства у меня начали проявляться в пятом классе - в первую очередь в постоянном мытье рук. Я будто где-то летал и не контролировал себя, когда мыл руки. Мне постоянно казалось, что руки грязные, и я мыл их снова и снова. Мне было важно повторять мытье определенное количество раз. У меня появилась страсть к цифре 3, и я все делал по три раза. Либо же количество повторов должно было быть кратным трем. Перед выходом из дома я долго проверял, закрыта ли труба с газом, постоянно открывал и закрывал двери, дергал их ручки. Я никогда не придерживался православия, но, скорее всего, моя любовь к цифре 3 связана со Святой Троицей.
Я понимал, что со мной что-то не так, это замечали и родители, однако они ничего с этим не делали. Болезнь прогрессировала, ее пик пришелся на восьмой класс, я тогда жил как в аду. Стал тратить очень много времени на выполнение ритуалов: постоянно проверял, все ли я взял в школу, перед выходом из класса я минимум три раза поочередно смотрел на парту и под нее. Также меня беспокоила расстановка предметов на столе. Я трогал каждый предмет по три раза, и все они должны были занимать идеальное положение.
Еще компульсии касались дороги в школу и обратно. Я обходил все люки, шел строго определенной дорогой и постоянно смотрел, не обронил ли я что-нибудь. Например, тротуар, по которому я шел, закончился - значит, мне нужно обернуться и посмотреть вдаль в поисках возможно упавшей вещи. Потом я поворачивался обратно и долго смотрел на дорогу перед собой. Потом опять смотрел назад, и так далее. Я мог стоять на улице и вертеть головой в течение 20 минут. Конечно, мне было неловко оттого, что на меня все смотрят, но я не мог остановиться. Если мне не удавалось выполнить ритуал до конца, я впадал в ступор и не мог ничем дальше заниматься.
Я был не самым популярным учеником в школе, так что, когда одноклассники заметили мое странное поведение, они начали гнобить меня. В то же время я понимал, что не похож на других людей, и от этого еще больше закрывался. От этого всего я стал жутким социофобом.
Мне постоянно казалось, что руки грязные, и я мыл их снова и снова. Мне было важно повторять мытье определенное количество раз
Компульсии исчезли в 11-м классе, неожиданно и сами собой. Я не знаю, с чем это связано, помню лишь, что хотел стать нормальным человеком, таким как все, но не помню, чтобы как-то боролся с болезнью. В тот год из моей жизни пропали все ритуалы, но со мной остались навязчивые мысли, по-другому - умственная жвачка.
Я постоянно думал о каких-то бытовых вещах и прокручивал одни и те же мысли часами. Некоторые больные обсессивно-компульсивным расстройством думают о чем-то плохом или стыдном, а я просто вспоминал недавние моменты своей жизни: думал, не забыл ли что-нибудь, и прокручивал совершенные мной действия снова и снова. Например, я рассыпал сахар, а потом у себя в голове моделировал прошедшую ситуацию: вспоминал, как я подходил к шкафу, как открыл его дверцу, взял сахарницу и так далее. Иными словами, я пытался понять, почему я рассыпал сахар. Такие мысли отнимали очень много времени и сил. Из-за них у меня в голове был туман: я не мог нормально читать, заниматься уроками и вообще подолгу концентрироваться.
В школьное время у меня не было постоянной возможности выходить в интернет, и лишь в 22 года я впервые нашел в гугле информацию о навязчивых мыслях. Я наткнулся на статью про ОКР и понял, что она написана про меня. Мне тогда никто не ставил диагноза, но я все понял без врачей. После института я устроился на работу, и у меня началась депрессия, которая длилась полтора года. Я продолжал ходить на работу, но был крайне пассивен и ничего не хотел. Чтобы избавиться от депрессии, я решил лечь в открытое отделение неврозов и пограничных расстройств психиатрической больницы в Вологде.
На момент госпитализации я не говорил про болезнь, я вообще никому про нее не рассказывал, потому что боялся осуждения. Однако, когда меня положили в отделение, я на первом же приеме у психотерапевта рассказал ему все. Тот врач был первым человеком, которому я рассказал о болезни. После этого разговора мне стало намного легче: я больше не стеснялся говорить об обсессивно-компульсивном расстройстве.
Я пролежал в дневном стационаре месяц, пропил полугодовой курс антидепрессантов, однако навязчивые мысли не уходили. В провинции врачи не знают, как лечить мое заболевание, и пичкают всех одинаковыми лекарствами.
В больнице я отдыхал и беседовал с врачами, но не могу сказать, что лечение мне помогло, никакой разницы в самочувствии я не ощутил. Кстати, во время лечения я узнал, что один из моих шейных позвонков пережат, и из-за этого кровь плохо поступает в мозг. Это может быть физиологическим объяснением болезни и неважной работы моего мозга в целом.
На одном из приемов врач сказал мне: «Найди девушку, и у тебя все пройдет». Я скептически отнесся к его словам. Нет, девушку, конечно, хорошо найти, а с другой стороны, я думал - какой девушке нужен такой парень? Хотя, может быть, доктор был прав, потому что не так давно я начал встречаться с девушкой, и мне действительно стало лучше. Она вселяет в меня надежду на излечение, благодаря ей я стал более открытым и решился на переезд в Москву. Порой навязчивые мысли уходят и я даже забываю, что болен. Например, недавно я три недели жил как нормальный человек. Однако я по-прежнему не знаю, как полностью избавиться от навязчивых мыслей.
Сейчас моя жизнь - это упорный труд, я каждый день работаю над собой и знаю всех своих внутренних демонов. Конечно, я мечтаю, что в один прекрасный момент заживу нормальной жизнью.
Обращаться к врачу в Москве я не хочу. Я не готов снова копаться в себе. Кроме того, я боюсь, что если начну об этом много думать, то мне станет хуже и вернутся компульсии. Тем более врач не волшебник: вдруг он поставит неправильный диагноз или отправит меня в закрытое отделение больницы, где меня будут пичкать лекарствами? Да и времени у меня нет, чтобы по врачам ходить.
За 15 лет я прошел несколько стадий отношений с болезнью. Сначала я испытывал отрицание и гнев - эти эмоции абсолютно бесполезны и никак мне не помогли. Потом наступила стадия сделки, когда я пытался пойти на компромисс со своим расстройством. Я соглашался выполнять некоторые ритуалы, но другие при этом не исчезали, поэтому эта тактика тоже не сработала.
Потом я проваливался депрессию, которая со временем переросла в чувство вины и жалости к себе, однако сейчас я понял, что не надо жалеть себя, потому что болезнь видит мои слабости и давит на них. Не надо считать себя бедным и несчастным - от этого ты становишься только слабее.
Сейчас мне кажется, что я нахожусь на последней стадии, - стадии принятия. Я понимаю, что жизнь течет подобно воде и, чтобы полноценно жить, нужно плыть по течению и отпустить болезнь. Не существует универсального способа излечиться от ОКР - все зависит от желания человека вылечиться и его веры в светлое будущее.
Евгений Чатаев
26 лет, студент
Я думаю, что ОКР в той или иной форме есть у всех людей на планете. У меня болезнь проявлялась на протяжении всей жизни. В детстве я любил грызть ногти, избегал стыков между плиткой на дороге и повторял шепотом свои последние слова. Причем я даже не замечал, что повторяю слова, мне об этом говорили друзья. Такое поведение свойственно многим детям, и обычно с возрастом оно уходит, но у меня все было по-другому. Вплоть до 2011 года я жил как обычный человек, но потом все постепенно начало меняться.
Тогда я встречался с девушкой, и мы часто проводили время в моей комнате. Мы часто проливали чай, клали ноги на стол и рассыпали крошки, однако спустя какое-то время я понял, что больше не могу себя так вести. Я начал зацикливаться на чистоте и через какое-то время перестал даже ставить чашку на стол в комнате, потому что от нее мог остаться след.
В то же время у меня в голове появился важный пунктик, который есть там и до сих пор. Звучит он так: «Если я хочу заняться какой-то деятельностью, то вокруг меня все должно находиться в чистоте». Причем в чистоте должен находиться весь дом. Перед тем как заняться уроками или сесть смотреть сериал, я тщательно убирал квартиру и делал это в строго определенном порядке: сначала кухня, потом туалет, коридор, дальше - одна комната и другая. Если порядок нарушался, я испытывал сильное чувство дискомфорта. Вскоре уборка стала единственным способом начать работать или учиться. Без нее я чувствовал беспокойство и думал только о том, что в квартире грязно.
Я решил разобраться в мотивах моей страсти к чистоте и понял, что в основе лежит чувство вины перед самим собой. Я стал требовать от себя большей дисциплины, чем раньше, и в случае несоответствия своим требованиям должен был провести уборку. Если я не сделал уроки, бездарно провел время, курил или пил, то в качестве наказания я должен был обязательно убраться во всем доме. Я считал, что только таким образом могу вернуться на свой прежний «высокий» уровень. Неважно, чисто в квартире или нет, я все равно убирался, потому что накосячил. На пике болезни я убирался пять раз в неделю, и каждая уборка занимала от двух до трех часов.
Со временем площадь моей уборки возрастала, а также увеличивалось количество деталей, на которые стоило обратить внимание. Например, я поправлял банки на кухне, чтобы они стояли под определенным углом к солнечному свету. Еще я обязательно проверял расстановку приложений в телефоне, запускал каждое из них, проверял СМС-сообщения, удалял лишние и так далее. Все папки на моем компьютере тоже должны были быть приведены в порядок. Помимо этого, я заходил во «ВКонтакте»: проверял стену, аудиозаписи, видеозаписи, сообщения, фотографии и постоянно удалял лишние. Я любил только четные цифры и считал, что везде должно быть красивое число, например 21 500 сообщений, а не отвратительные 21 501.
После уборки я разбирал весь проделанный процесс: вспоминал, в каком порядке и что я сделал, ничего ли не забыл. Я должен был мысленно проговорить каждую мелочь, и на это уходило по полчаса. Если меня в этот момент отвлекали, приходилось начинать заново. Порой разбор уборки доводил меня до слез, потому что я был уверен, что что-то забыл, но не мог вспомнить, что именно.
В итоге проговаривание выполненных ритуалов само стало ритуалом.
Спустя несколько месяцев уборок я решил, что буду убираться в один определенный день - по воскресеньям. Это привело к тому, что, если я случайно совершал какое-нибудь нарушение, за ним следовали нарушения вполне осознанные. Например, я мог забыться и случайно поесть за компьютерным столом, а дальше осознанно пускался во все тяжкие: курил в квартире, устраивал бардак и подолгу гулял. Кстати, только в эти моменты мне действительно нравилось жить. Таким образом, я всю неделю мог жить свободно, зная, что в воскресенье в любом случае уберусь.
Когда я планировал уборку, то понимал, что это будет для меня важным и большим событием, примерно как Новый год. Я всегда думал, что после уборки начну новую, правильную жизнь. Если я по каким-либо причинам не убирался вовремя, то следующий день был для меня кошмаром. Я думал только о бардаке дома и не мог сосредоточиться: даже на работе меня трясло оттого, что дома не убрано. В таких случаях я отменял все планы на понедельник и убирался.
Так я жил до 2012 года, не считая свои ритуалы чем-то серьезным, но в какой-то момент мое поведение стало еще более странным. Как-то раз я шел по улице и не попал жвачкой в мусорное ведро. После этого я не мог не думать об этой жвачке и решил, что самое главное - это дойти до метро, потому что выходить из метро ради поднятия жвачки - это полный абсурд. В итоге я вошел в метро, спустился вниз на эскалаторе, но не выдержал и все-таки пошел обратно до мусорки. В тот момент я понял, что я совсем больной и раз уж я совершаю такую дичь, то могу себе позволить и другие вещи, от которых мне станет лучше.
Например, для меня стало важным проследить, с какой ноги я вхожу в подъезд. Часто случалось, что я входил в подъезд, поднимался к своей двери и чувствовал дискомфорт от того, что не заметил, с какой ноги вошел. Тогда я выходил из подъезда и входил заново, однако я был настолько поглощен мыслью проследить, с какой ноги я вхожу, что я попросту не мог сосредоточиться и пропускал этот момент снова и снова.
Я любил только четные цифры и считал, что везде должно быть красивое число, например 21 500 сообщений, а не отвратительные 21 501
Помимо этого, я начал задерживать дыхание во время выключения компьютера или телефона. Мне казалось, что это придает действию чистоту. Еще в жизни мне почему-то становилось неуютно от цифр 4 и 6. Если я обедал в «Макдоналдсе» и в номере заказа были эти цифры, то я не забирал еду и просто уходил. Хотя в компании я вел себя нормально: все-таки не хочется выглядеть дураком.
У меня стали появляться мысли, что кто-то из моих знакомых умрет. В основном эти мысли касались мамы. Думаю, если бы я был гомофобом, то боялся бы стать геем, однако меня пугало другое: секс с пожилыми. Я смотрел на какую-нибудь бабульку и думал: «О, нет, нет, нет, только не это». Я не извращенец, но эти мысли было не остановить, поэтому я старался не встречаться взглядом с бабушками. Какое-то время меня выручала мантра, которую я проговаривал про себя. Что-то типа «Хватит! Ты свободный человек, дыши глубже».
Еще один важный момент - это идеально закрыть входную дверь в квартиру. Я должен был максимально сосредоточиться на процессе закрытия двери и почувствовать от этого удовлетворение. Однажды в 2013 году я закрывал дверь примерно час. Мама заметила это и стала меня спрашивать, что я делаю. Это было самое паршивое, что могло со мной произойти, потому что, когда ты занимаешься подобными вещами, ты должен находиться в вакуумных условиях, никто не должен тебе мешать. А тут мне не только мешали, но и давили на меня. Помню, я тогда стоял весь в поту и просил маму не отвлекать меня. Последовавший за этим разговор я спустил на тормозах, и мама не стала особо вникать в мои причуды.
Однако в тот день я всерьез задумался о своих проблемах. Ночью я стал искать информацию о неврозах в интернете и нашел статью про ОКР, в которой каждая строчка была про меня. Я был в шоке и одновременно испытал облегчение. Конечно, я рассматривал вариант пойти к врачу, но после того, как узнал о существовании ОКР, стал проще относиться к своим ритуалам. Мне казалось, что это не такое уж и серьезное заболевание. Я всегда думал, что моя болезнь иллюзорная и я смогу справиться с ней сам.
В интернете на разных форумах и в тематических группах советуют бороться с ОКР силой воли: «Дайте отпор своим ритуалам, постарайтесь их не делать». Помню, я тогда подумал: «Классно, вызов принят». Но довольно быстро выяснилось, что бороться невозможно. Мне надо работать и учиться, и чтобы это делать, у меня не должно быть никакой психологической борьбы внутри. Гораздо проще поддаться болезни, выполнить ритуалы и жить спокойно дальше.
В последний раз ОКР наиболее сильно проявилось во время тяжелого расставания с девушкой в начале прошлого лета. Однако после расставания болезнь отступила на два месяца! Я с любовью вспоминаю то время, когда не исполнял ни одного ритуала и чувствовал себя свободно. Такая жизнь не идет ни в какое сравнение с моей предыдущей жизнью с ритуалами и уборкой.
Осенью болезнь начала возвращаться, но я понял, что бороться с ней бессмысленно. Я решил полюбить себя в любом проявлении и принял болезнь. ОКР оказывает на тебя серьезное влияние только до тех пор, пока ты относишься к нему с негативом. Не надо злиться ни на себя, ни на болезнь, не надо вообще зацикливаться на том, что это проблема. Это просто одна из обязательных штук, которые требуют времени, типа чистки зубов.
Постепенно ритуалы стали испаряться сами собой. Теперь я не оставляю заказ, если в нем есть цифры 4 или 6, мои уборки стали не так тщательны, как раньше, и я больше не проверяю, все ли я сделал. Раз в три месяца я открываю и закрываю входную дверь, но делаю это не из болезненного чувства, а ради прикола. Я стою выше ритуалов и могу откладывать их на удобное для меня время. Они стали для меня сродни сладкой привычке, хотя я допускаю, что если возникнет серьезная стрессовая ситуация, то болезнь может вернуться.
Обсессивно-компульсивное расстройство — весьма тревожное состояние, при котором человек не может избавиться от навязчивых мыслей, постоянно толкающих его на определенные действия. Жить с ОКР довольно сложно, но это не значит, что человек с таким расстройством совершенно беспомощен — страдающие ОКР граждане не только функционируют, но и процветают.
Звездам Голливуда не чуждо ничто человеческое — актеров с ОКР среди них столько же, сколько и среди обычных людей. Знаменитости, не стесняясь, рассказывают о маленьких ритуалах и традициях, которые они неуклонно соблюдают.
Кэмерон Диаз
Навязчивая мысль: дверные ручки.
39-летняя красавица — одна из самых компульсивных обитателей звездного Олимпа. Кэмерон всегда открывает двери локтями, чтобы не касаться ладонями дверных ручек, маниакально надраивает свой особняк в Беверли-Хиллз стоимостью в 10 млн долларов и бессчетное количество раз на дню моет руки. "Я не боюсь микробов, — говорит актриса. — Мне просто неприятны чужие выделения".
Джессика Альба
Навязчивая мысль: перфекционизм.
Мать двоих детей признается, что боролась с ОКР еще в детском возрасте. Психическое состояние актрисы, как она сама с гордостью говорит, помогло ей сделать хорошую карьеру и держать свою профессиональную жизнь под контролем: "Я могу придавать слишком большое значение каким-то вещам, но это означает лишь то, что, когда я чем-то занимаюсь, я подхожу к этому со знанием дела, и стараюсь показать себя с лучшей стороны. Думаю, ОКР есть у многих актеров — это часть творчества, снимаешься ли ты или изучаешь математику, это драйв, который сопровождает тебя повсюду".
Билли Боб Торнтон
Навязчивая мысль: повторение.
Эксцентричный актер имеет склонность к постоянному повторению некоторых действий. Например, забирая почту из ящика, он по нескольку раз то вынимает ее, то кладет обратно. "У меня ОКР, — констатирует Торнтон. — Есть мелочи, которые я могу объяснить. Но есть и более сложные вещи, о которых я даже не знаю, как рассказать".
Навязчивая мысль: симметрия.
Экс-капитан сборной Англии, а ныне полузащитник "Лос-Анджелес Гэлакси", разработал собственную схему обустройства личного пространства. Свои рубашки он раскладывает по цветам и, по словам его Виктории, следит, чтобы дома во всем был порядок, а вещи лежали симметрично: "Если вы откроете наш холодильник, то увидите, что все продукты стоят по стеночкам в строгом порядке. У нас три холодильника: в одном еда, в другом — салаты, в третьем — напитки, и в каждом из них царит симметрия. Если в холодильнике с напитками окажется три банки диетической колы, Дэвид, скорее, выкинет третью банку, чтобы их осталось четное число и их можно было бы расставить симметрично".
Алек Болдуин
Навязчивая мысль: уборка.
Актер не выносит, если вещи в доме смещаются со своего привычного места хотя бы на сантиметр: "Я очень обсессивен. Прихожу домой — и опа, кто-то подвинул мою книгу. Я все замечаю. Например, мне нужно куда-то идти или я опаздываю на самолет — а я стою на кухне и протираю окна. У меня есть домработница, которая всем этим занимается, но я все равно мою окна сам".
Дженнифер Лав Хьюитт
Навязчивая мысль: дверца шкафа.
На вопрос о том, что она унаследовала от своей матери, Дженнифер дала неожиданный ответ: "Я очень сильная, как и она, и такая же упрямая, если я действительно во что-то верю. Мама считает шаги, а я не могу уснуть, если у какого-то из шкафов в доме открыта дверца. Это странно и глупо".
Леонардо Ди Каприо
Навязчивая мысль: трещины в асфальте.
Во время подготовки к роли миллиардера Говарда Хьюза в "Авиаторе", Ди Каприо так вжился в роль Хьюза (кстати, тоже страдавшего ОКР), что вспомнил свою детскую обсессию — не наступать на трещины в асфальте. Погружение в образ привело к тому, что Лео часто опаздывал на площадку: заметив, что он наступил на трещину, актер возвращался и проделывал свой путь заново, стараясь не ошибиться, как в прошлый раз.
Фред Дерст
Навязчивая мысль: не рассказывает.
Фронтмен Limp Bizkit создал себе имидж этакого крутого парня, однако его также терзает обсессия. В чем именно она проявляется, Фред не признается, однако говорит, что навязчивая идея оказывает влияние на всю его жизнь: "Это слишком сурово. Гастроли превращаются в ад. Это то, с чем я долго боролся, и с чем до сих пор сталкиваюсь. Но я бы не хотел вдаваться в подробности".
Вуди Аллен
Навязчивая мысль: еда и смерть
Известный режиссер одержим идеей смерти, но при этом оговаривается: "Это не значит, что я боюсь умереть. Я не хочу быть там, когда это произойдет". А что касается еды, то в 1965 году во время съемок фильма "Что нового, кошечка?" он на протяжении полугода изо дня в день ел только суп.
Конечно, скорее всего, многие сейчас подумали не совсем о том, о чем нужно было. И да, отметим сразу, ОКР – эт
Знаменитости, которым нужно «много» и «часто», или что такое ОКР, и у кого из известных личностей он
16:45 24 февраля 2018Конечно, скорее всего, многие сейчас подумали не совсем о том, о чем нужно было. И да, отметим сразу, ОКР – это не определенный вид сексуальной утехи, не новый наркотик и не сладость. ОКР вообще сложно отнести к чему-либо из вышеперечисленного. Если быть точным, то ОКР расшифруется как обсессивно-компульсивное расстройство.
Именно оно вызывает у человека определенный страх и тревогу, которую могут «перебить» только определенные действия, которые обязаны повторяться в зависимости от того, как часто возникает то или иное чувство страха. Все эти действия или же ритуалы по факту являются иррациональными, но многие люди, которые больны этим недугом, считают, что это не так. Итак, сегодня мы расскажем вам о том, что ОКР могут болеть не только среднестатистические люди, но и знаменитости, и вы, пожалуй, даже удивитесь, настолько распространена оно у них.
Джессика Альба
Итак, открывает наш звездный список окаэрщиков звезда фильма «Удачи, Чак!» и многих других – Джессика Альба. Девушка в одном из интервью говорила, что ее ОКР возникает, из-за необходимости постоянно все держать под контролем. На данном этапе своей жизни знаменитая актриса не до конца избавилась от ОКР и регулярно посещает психолога.
Леонардо Ди Каприо
Леонардо Ди Каприо страдает от ОКР и говорит, что лишь это заболевание, которое он предварительно хорошенько запустил, и позволило ему сыграть в знаменитой драме о Говарде Хьюзе «Авиатор».
Джастин Тимберлейк
Джастин Тимберлейк страдает от ОКР, что заставляет его нуждаться в том, чтобы все было прекрасно организовано. Он также не допускает определенные продукты в своем холодильнике.
Кэти Перри
Знаменитая певица Кэти Перри в одном из своих интервью призналась, что страдает ОКР. Все ее проблемы заключаются в том, что определенные страхи девушки заставляют ее чистить зубы 4-6 раз в день.
Хауи Мэндел
Хауи Мэндел – это довольно известная личность в мире шоу-бизнеса. Он является комедийным актером, телевизионным продюсером и актером озвучки для множества фильмов и мультиков. Хауи всегда довольно открыто говорил о своем ОКР, которое заставляет его панически бояться прикосновения к поручням и перилам.
Камерон Диас
ОКР, от которого страдает знаменитая модель и актриса, заставляет ее панически бояться микробов и заражения.
Дэвид Бекхэм
Знаменитый футболист Дэвид Бекхэм тоже признался, что не один год борется с ОКР. Более того, навязчивые мысли вынуждают его выкладывать деньги за то, чтобы к его приезду гостиничные номера были обставлены в строгом соответствии с его пониманием порядка, а если «порядок» не будет соблюден, футболист отказывается ночевать в номере.
Шарлиз Терон
Звезда фильма «Бедная богатая девочка» Шарлиз Терон тоже страдает от ОКР и жалуется на то, что расстройство не дает ей спать по ночам и заставляет каждые несколько часов вставать с постели, чтобы навести порядок в тумбочках и шкафах.
Альберт Эйнштейн
Многие историки считают, что от обсессивно-компульсивного расстройства страдал даже сам Альберт Эйнштейн. Более того, некоторые современные психологи уверены, что ОКР подвержены преимущественно люди с высоким уровнем интеллекта.
Чарли Шин
Актер, режиссёр и продюсер Чарли Шин страдает от ОКР. Он признается, что необходимость поддерживать порядок во всем, что его окружает, временами превращает его жизнь в ад. К примеру, в одном из интервью актер рассказал о случае, когда ОКР заставило его приставать к незнакомым людям в ресторане, потому что у них был криво заправлен воротник.
Дженнифер Лав Хьюитт
Звезда фильма «Я знаю, что вы сделали прошлым лето» и «Говорящая с призраками» Дженнифер Лав Хьюитт тоже страдает от ОКР и уверенна, что это расстройство она получила в наследство от матери.
Дональд Трамп
Обсессивно-компульсивное расстройство не обошло стороной даже Президента Соединённых Штатов Америки Дональда Трампа, который как-то признался, что навязчивые мысли не дают ему здороваться за руку с другими людьми. Это доставляет ему немало неудобств, особенно принимая во внимание его политическую карьеру.