Революционная поэзия маяковского. Владимир маяковский о революции
Тебе,
освистанная,
осмеянная батареями,
тебе,
изъязвленная злословием штыков,
восторженно возношу
над руганью реемой
оды торжественное
"О"!
«Ода революции»
В русской поэзии XX века Маяковскому принадлежит особая роль. Он первым отдал свой могучий талант революционному обновлению жизни. Маяковский был глубоко убежден, что революция и поэзия нужны друг другу, и сделал решительный шаг, превратив поэзию в активную участницу митингов, демонстраций, диспутов. Для Маяковского работа над агитплакатами РОСТА становится не только его формой участия в революционной борьбе, но и лабораторией, в которой он, по собственному выражению, освобождал стих "от поэтической шелухи на темах, не допускающих многословия".
Ярким примером этих исканий является антология «Маяковский - Родченко. Классика конструктивизма», куда вошли три поэтических произведения Владимира Маяковского, оформленные Александром Родченко, известным мастером русского художественного авангарда, дизайнером и фотографом: "Про это", "Сергею Есенину", "Разговор с фининспектором о поэзии". Использование Родченко фотомонтажа в оформлении стало принципиально новым словом в истории книжного дизайна в литературе 20 века. Впервые автор поэмы был включен в иллюстрации как реальное действующее лицо благодаря фотопортретам, выполненным Абрамом Штеренбергом и другими фотографами в 1923 году. Во второй части книги помещены отрывки из воспоминаний Родченко "Работа с Маяковским" с 1915 по 1930 год, описываются встречи, диспуты, совместная работа над рекламой в 1920-е годы.
Захватывающая панорама жизни Владимира Маяковского, не окрашенная ни советской идеологией, ни борьбой против нее, развернута в книге Бенгта Янгфельдта «Я» для меня мало. Революция/любовь Владимира Маяковского». Знаменитый писатель, переводчик, знаток русской литературы XX века, Янгфельдт откровенно и детально рассказывает о водовороте личных, политических, литературных страстей, который оказался для Маяковского роковым. "Я" для меня мало" впервые дает уникальный шанс по-настоящему разглядеть и правильно понять Маяковского. В книге содержится множество уникальных фотографий, документов, оригинальных рисунков из личного архива Лили Брик и архива британской госбезопасности.
Поэт революции Владимир Маяковский
Владимир Владимирович Маяковский родился 7 (19) июля 1893 года в селе Багдади Кутаисской губернии в дворянской семье. Отец Маяковского служил лесничим на Кавказе; после его смерти в 1906 году семья переехала в Москву.
Владимир Владимирович Маяковский
Маяковский учился в классической гимназии города Кутаиси, затем в Пятой московской гимназии (в 1906–1908 гг.), откуда был отчислен за неуплату. Дальнейшее образование – художественное: обучался в подготовительном классе Строгановского училища (1908 г.), в Училище живописи, ваяния и зодчества (1911–1914 гг.), откуда исключен за участие в скандальных выступлениях футуристов.
Стихотворец-бунтарь
Еще в 1905 году, в Кутаиси, Маяковский принимал участие в гимназических и студенческих манифестациях, в 1908 году, вступив в РСДРП, вел пропаганду среди московских рабочих. Несколько раз подвергался арестам, в 1909 году провел 11 месяцев в Бутырской тюрьме. Время заключения называл началом своей стихотворной деятельности. Написанные стихи у него перед освобождением были отобраны.
В предреволюционные годы Маяковский, увлекшись идеями футуризма, завязывает дружбу с художником и поэтом Давидом Бурлюком, который в 1912 году организовал литературно-художественную группу футуристов «Гилея». Вскоре Маяковский уже постоянно принимает участие в диспутах о новом искусстве, выставках и вечерах, проводившихся радикальными объединениями художников-авангардистов «Бубновый валет» и «Союз молодежи». Поэзия Маяковского всегда сохраняла связь с изобразительным искусством, прежде всего в самой форме записи стихов (столбиком, позднее – «лесенкой»), которая предполагала дополнительное, чисто зрительное впечатление, производимое стихотворной страницей.
Стихи Маяковского были впервые опубликованы в 1912 году в альманахе группы «Гилея», называвшемся «Пощечина общественному вкусу», где был помещен и манифест, подписанный, в числе прочих, Маяковским. В нем в нарочито эпатирующей форме заявлялось о разрыве с традициями русской классики и о необходимости создания нового языка литературы, соответствующего новой эпохе.
Любовь втроем
В 1915 году произошла встреча Маяковского с Лилей Брик. Эта встреча резко изменила жизнь обоих. Любовь к Лиле, выплеснувшаяся в поэзии Маяковского, сделала эту женщину известной. А она, обладая утонченным вкусом и богатой интуицией, сумела отгадать в нем недюжинный талант. Брик стала не только его музой, но и проводником в профессиональном литературном мире (умело вела издательские дела, организовывала встречи, решала финансовые вопросы). При этом она не рассталась и со своим мужем, Осипом Бриком. Жизнь втроем вызывала немало пересудов в богемной среде обеих российских столиц. Это был вызов, как считала Лиля Брик, отжившей буржуазной морали.
Осип Брик, Лиля Брик и Владимир Маяковский. 1928 год. Неизвестный автор. Архив Л. Брик-В. Катаняна
Сам Владимир Владимирович описал это совместное проживание так:
Двенадцать
квадратных
Четверо в помещении:
И собака Щеник.
Революцию Маяковский принял как осуществление возмездия за всех оскорбленных в прежнем мире, как путь к земному раю. Позицию футуристов в искусстве Маяковский утверждает как прямую аналогию теории и практики большевиков и пролетариата в истории и политике.
Стремясь использовать все художественные средства для поддержки нового государства, пропаганды новых ценностей, Маяковский пишет злободневную сатиру, стихи и частушки для агитационных плакатов («Окна РОСТА», 1918–1921 гг.). Грубость, четкость, прямолинейность его поэтического стиля, умение превращать элементы оформления книжной и журнальной страницы в эффективные выразительные средства поэзии – все это обеспечивало успех «звонкой силе поэта», целиком отданной на службу интересам «атакующего класса». Воплощением позиции Маяковского этих лет стали его поэмы «150 000 000», «Владимир Ильич Ленин», «Хорошо!».
«Наследил» за океаном
С начала 1920-х годов супруги Брик и Маяковский поддерживали тесные отношения с некоторыми высокопоставленными сотрудниками ВЧК, в 1920–1921 годах Осип Брик сам работал в юридическом отделе этого ведомства, Лиля также в течение короткого периода времени числилась сотрудником ВЧК. В те годы это позволяло всем троим, в отличие от рядовых соотечественников, вести более свободный образ жизни – ездить за границу, общаться с иностранцами.
После одной из таких поездок – в Соединенные Штаты – Маяковский написал:
Взвод мужей,
остолбеней,
цинизмом поражен!
Мы целуем
– беззаконно! – над Гудзоном
длинноногих жен!
Эти строки появились в 1925 году «не просто так»: в следующем году Елизавета Зиберт (замужняя эмигрантка из российских немцев), работавшая переводчицей Маяковского в Нью-Йорке, родила девочку, как две капли воды похожую на поэта. Ее назвали Еленой-Патрицией. «Папа-Володя» видел дочь только один раз – осенью 1928 года, когда они с Елизаветой встречались в Ницце.
А Елена-Патриция Владимировна (по мужу – Томпсон) в 2007 году, несмотря на преклонный возраст, еще продолжала работать профессором Лемановского колледжа. И с удовольствием, очень тепло говорила о своем отце…
Творческий кризис, непонятное самоубийство
К концу 20-х годов у Маяковского нарастает ощущение несоответствия политической и социальной реальности тем высоким идеалам революции, которые вдохновляли его с отроческих лет и в соответствии с которыми он строил всю свою жизнь – от одежды и походки до любви и творчества. К тому же его популярность как автора и чтеца собственных стихов стала заметно падать. На его вечерах стали зевать, а то и посвистывать.
Творческий кризис затянулся на длительный период. Сопутствовавшая профессиональным неудачам неустроенная личная жизнь только усугубляла душевное состояние поэта.
В последние месяцы жизни Маяковский часто говорил о смерти, и эта идея временами становилась навязчивой. «Последней каплей» стала его влюбленность в артистку Художественного театра Веронику Полонскую. Накануне самоубийства он устроил ей грубую сцену ревности и требовал немедленного ответа на его вопросы. Однако Полонская, признаваясь в любви к поэту, отказывалась немедленно бросить своего мужа и остаться у Маяковского. Не успела актриса выйти из коридора квартиры, как услышала выстрел. Вернувшись в комнату, она обнаружила поэта лежащим на ковре с пятном крови на груди. Ранение оказалось смертельным, и приехавшие врачи смогли лишь констатировать смерть. Это произошло 14 апреля 1930 года.
Поэт оставил записку, написанную за два дня до смерти. В ней были такие строки:
Как говорят -
«инцидент исперчен», любовная лодка
разбилась о быт. Я с жизнью в расчете,
и не к чему перечень взаимных болей, бед
Официальной причиной самоубийства Владимира Маяковского был назван нервный срыв, вызванный серией творческих и личных неудач. Впоследствии возникло несколько версий этой трагедии. Некоторые предполагали, что поэт был убит. В числе гипотетических убийц называли и саму Полонскую, и сотрудников ГПУ. Причинами для таких предположений послужили непонятные ошибки в протоколах и небрежности при проведении первоначального следствия.
В 1990-х годах была проведена криминалистическая экспертиза рубашки Маяковского, которую еще за сорок лет до того передала «органам» Лиля Брик. После исследования было вынесено заключение: выстрел произведен в упор, вероятнее всего, правой рукой самоубийцы.
Но осенью 2000 года петербургский скульптор и художник Вячеслав Чеботарь заявил прессе, что подлинная посмертная маска Маяковского хранится у него, и что попала она к нему от другого художника по завещанию. А та маска, которая хранится в музее Маяковского, – это «отретушированная» копия.
Продемонстрированная художником маска четко передает повреждения на лице поэта: нос смещен вбок от сильного удара, видны отек и искривление скулы. По всей видимости, Маяковского с очень большой силой ударили по лицу. После этого можно было спокойно вложить в руку оглушенного человека пистолет и произвести выстрел, имитирующий самоубийство.
Остается записка. Правда, в протоколе осмотра тела она не упоминается, но ее могли подложить, поскольку Маяковский неоднократно говорил о смерти. И, возможно, эта записка была не единственной. По заключению графологической экспертизы, она действительно написана самим поэтом 12 апреля в состоянии легкого алкогольного опьянения.
Но если маска, продемонстрированная Чеботарем, – подлинная и, следовательно, подтверждает версию убийства Маяковского, то возникает вопрос: кому понадобилась смерть поэта и кто совершил это преступление?
На эти, также как и на многие другие вопросы, связанные с трагедией, ответа до сих пор нет .
Из книги Сентиментальные прогулки по Москве автора Фолиянц Каринэ«Про это» Лиля Брик и Владимир Маяковский
Из книги Дневник моих встреч автора Анненков Юрий ПавловичВладимир Маяковский Ты Пришла - деловито, за рыком, за ростом, взглянув, разглядела просто мальчика. Взяла, отобрала сердце и просто пошла играть - как девочка мячиком. И каждая - чудо будто видится - где дама вкопалась, а где девица. «Такого любить? Да этакий
Из книги Я сам автора Маяковский Владимир ВладимировичВладимир Маяковский Маяковский очень любил Пушкина, он очень высоко его ставил, он мог писать, как Пушкин, это сказалось в его последних стихах «Во весь голос», но он боролся с эпигоном Пушкина. Он не хотел писать, как Пушкин, и стремился выработать свой язык. Сказать, что
Из книги Голоса Серебряного века. Поэт о поэтах автора Мочалова Ольга АлексеевнаВладимир Маяковский Я САМ ТЕМА Я - поэт. Этим и интересен. Об этом и пишу. Люблю ли я, или я азартный, о красотах кавказской природы также - только если это отстоялось
Из книги Великие русские люди автора Сафонов Вадим Андреевич8. Владимир Маяковский Году в 1919-1920-м я переехала в Москву и попала на службу в Главполитпросвет. Случилось это так: один из знакомых написал мне рекомендательную записку к некоему тов[арищу] Данилер. Я пришла в многоэтажное здание и по указанию встречных на лестнице
Из книги Раневская, что вы себе позволяете?! автора Войцеховский ЗбигневН. АСЕЕВ ВЛАДИМИР ВЛАДИМИРОВИЧ МАЯКОВСКИЙ
Из книги Гении и злодейство. Новое мнение о нашей литературе автора Щербаков Алексей Юрьевич4. Владимир Маяковский С Владимиром Маяковским Фаина Раневская встретилась в юном своем возрасте. В то время в Москве было что-то вроде закрытого клуба, куда приходили артисты, поэты, музыканты, приводили своих друзей. Для всех остальных попасть в клуб было очень
Из книги Тайны смерти великих людей автора Ильин ВадимВладимир Маяковский. Бумажный солдат Наука ненависти Иногда кажется, что Маяковский сегодня прочно забыт. Им так перекормили в годы застоя, что больше не тянет. Да и его творчество как-то не очень соответствует сегодняшним настроениям.А между тем цитаты из его стихов
Из книги Павел Филонов: реальность и мифы автора Кетлинская Вера КазимировнаПоэт революции Владимир Маяковский Владимир Владимирович Маяковский родился 7 (19) июля 1893 года в селе Багдади Кутаисской губернии в дворянской семье. Отец Маяковского служил лесничим на Кавказе; после его смерти в 1906 году семья переехала в Москву. Владимир Владимирович
Из книги Четыре друга эпохи. Мемуары на фоне столетия автора Оболенский Игорь ВикторовичК. Томашевский Владимир Маяковский 1В газете «Современное слово», удешевленном и демократизированном издании кадетской «Речи» <…> было напечатано, что Владимир Маяковский приглашает в Троицкий театр миниатюр на читку всех желающих участвовать в его
Из книги 100 историй великой любви автора Костина-Кассанелли Наталия НиколаевнаОдинокий влюбленный. Поэт Владимир Маяковский За десять минут до смерти Маяковский смеялся. Тихо и нежно.- Девочка, у тебя есть деньги на такси? - спросил он Веронику Полонскую, актрису МХАТа, с которой только-только закончил выяснять отношения. Поэт понял, что она
Из книги Маяковский без глянца автора Фокин Павел ЕвгеньевичВладимир Маяковский и Лиля Брик Тот, кто думает, что Муза обязательно должна быть созданием небесной красоты, как правило, глубоко заблуждается. Лиля Брик – роковая возлюбленная великого поэта Владимира Маяковского, та, ради которой он совершил в своей жизни множество
Из книги Серебряный век. Портретная галерея культурных героев рубежа XIX–XX веков. Том 2. К-Р автора Фокин Павел ЕвгеньевичОтец Владимир Константинович Маяковский Вера Николаевна Агачева-Нанейшвили:О Владимире Константиновиче мама говорила, что это был человек весьма добрый, ласковый, гостеприимный, общительный, веселый, остроумный, человек неутомимой энергии, жизнь которого проходила
Из книги Мне нравится, что Вы больны не мной… [сборник] автора Цветаева МаринаТрагедия «Владимир Маяковский» Алексей Елисеевич Крученых:Одно дело – писать книги, другое – читать доклады и доводить до ушей публики стихи, а совсем иное – создать театральное зрелище, мятеж красок и звуков, «будетлянский зерцог», где разгораются страсти
Из книги автораМАЯКОВСКИЙ Владимир Владимирович 7(19).7.1893 – 14.4.1930Поэт, художник-график. Член объединения «Гилея», «Бубновый валет». Участник сборников и альманахов «Садок судей. II», «Требник троих», «Пощечина общественному вкусу», «Дохлая луна», «Рыкающий Парнас», «Молоко кобылиц»,
Из книги автораВладимир Маяковский и Борис Пастернак 1Если я, говоря о современной поэзии России, ставлю эти два имени рядом, то потому, что они рядом стоят. Можно, говоря о современной поэзии России, назвать одно из них, каждое из них без другого – и вся поэзия все-таки будет дана,
Тебе,
освистанная,
осмеянная батареями,
тебе,
изъязвленная злословием штыков,
восторженно возношу
над руганью реемой
оды торжественное
«О»!
О, звериная!
О, детская!
О, копеечная!
О, великая!
Каким названьем тебя ещё звали?
Как обернешься ещё, двуликая?
Стройной постройкой,
грудой развалин?
Машинисту,
пылью угля овеянному,
шахтёру, пробивающему толщи руд,
кадишь,
кадишь благоговейно,
славишь человечий труд.
А завтра
Блаженный *
стропила соборовы
тщетно возносит, пощаду моля,
твоих шестидюймовок тупорылые боровы
взрывают тысячелетия Кремля.
«Слава». *
Хрипит в предсмертном рейсе.
Визг сирен придушенно тонок.
Ты шлешь моряков
на тонущий крейсер,
туда,
где забытый
мяукал котенок.
А после!
Пьяной толпой орала.
Ус залихватский закручен в форсе.
Прикладами гонишь седых адмиралов
вниз головой
с моста в Гельсингфорсе.
Вчерашние раны лижет и лижет,
и снова вижу вскрытые вены я.
Тебе обывательское
- о, будь ты проклята трижды! -
и моё,
поэтово
- о, четырежды славься, благословенная! -
Анализ стихотворения «Ода революции» Маяковского
В. Маяковский еще задолго до Октябрьской революции жаждал великих общественных потрясений. Поэт-бунтарь яростно ненавидел окружающий его буржуазный мещанский быт. Примкнув к большевикам, Маяковский полностью поддержал их стремление к полному уничтожению старого мира. Его перу принадлежит немало стихотворений, прославляющих революцию. В 1918 г. он посвятил этому грандиозному событию произведение «Ода революции».
Маяковский в своем творчестве всегда стремился к максимальной правдивости. Он не выносил недомолвок и замалчивания фактов. Поэтому его произведения звучали слишком резко даже для убежденных революционеров. Официально одобряемой была идеализация победы коммунизма. Об ужасах и зверствах революции предпочитали не упоминать. Поэтому стихотворение Маяковского выделяется на общем фоне возносимых похвал.
Естественно, поэт также начинает свою «Оду» с «торжественного «О»». Но при этом он дает революции свои, не укладывающиеся в установленные рамки определения: «звериная», «детская», «копеечная». За этими словами скрываются убийства, насилие, грабежи и голод. Маяковский сразу же окрестил революцию «двуликой». Он видит, что вместе с победой нового справедливого общества («стройная постройка»), она принесла стране разруху («груда развалин»).
Маяковский не был, в отличие от многих фанатиков революции, палачом и садистом. Его резкие высказывания в поддержку насилия (например, в «Левом марше») были всего лишь поэтическим преувеличением, мощным средством эмоционального воздействия. Обладая чуткой и отзывчивой душой, Маяковский по-своему жалел тех, кто был сметен революционным вихрем. Поэтому вместе с победившими «машинистом» и «шахтером» он упоминает о мольбах собора Василия Блаженного. Неприкрытая боль чувствуется в описании жестокой расправы «пьяной толпы» над «седыми адмиралами». Во имя революции действительно совершались страшные преступления, которым нет оправдания. Причем чаще всего невинные люди становились жертвами тех, кто имел весьма отдаленное понятие о политике.
Автор не забывает сказать и о «вскрытых венах» людей, которые не смогли принять или пережить происходящие перемены. С этими потерями также нельзя не считаться. Маяковский считает закономерным и естественным, что в адрес революции раздается «О, будь ты трижды проклята!». Сам поэт, беспристрастно рассматривая все положительные и отрицательные моменты, выносит свой вердикт революции: «Четырежды славься, благословенная!».
В «Оде революции» Маяковский, безусловно, прославляет победу большевиков. Но при этом он не закрывает глаза на те беды, которые революция принесла России. Создание подобного произведения в 1930-е гг. по меньшей мере могло бы вызвать подозрения со стороны власти.
Поведение Маяковского после февраля 1917 было достаточно невнятным. Он пытался (как и все прочие) выставить себя жертвой царского режима, тряся купюрами из своих стихотворений (не революционными, а большей частью богохульными). Вместе с футуристами он также усиленно намекал на революционность своей предыдущей деятельности – что не соответствовало действительности. Но, в общем, это было поведение частного лица, мало понимавшего что происходит (понимали, что происходит тогда несколько сот человек из правительства и Петросовета, и то фрагментами).
В личном плане Маяковскому было важно демобилизоваться из армии. В августе он получил трехмесячный отпуск, а 12 ноября - справку об освобождении от воинской службы (здесь и ниже даты по новому стилю). Это и было главное событие 1917 года.
То, что Маяковский «всем сердцем принял Октябрьскую революцию» не более чем созданная им легенда. 7 ноября было им воспринято как очередная перетасовка временного правительства в преддверии созыва Учредительного собрания (что, в общем, соответствовало действительности). Испугавшись начавшихся беспорядков, он 18 декабря 1917 года уехал в Москву.
Этот эпизод постоянно выпадает из официального жития Маяковского и никак не объясняется. Тем не менее, до середины июня 1918 года он живёт не в революционном Петрограде, а в более тихой Москве, из которой уезжает в Питер опять-таки потому, что большевики перенесли в Москву столицу и в городе стало неспокойно.
С точки зрения фактографии этот период изучен едва ли не хуже периода 1914-1915 гг. Дело в том, что в России тогда ещё существовала многопартийная система. Футуристы тяготели скорее к анархистам и левым эсерам, а связи с этими партиями компрометировали «великого пролетарского поэта».
Элементом советской системы Маяковский стал осенью 1918 года, когда сблизился с Луначарским (с помощью Осипа Брика). В это время Луначарский был не только наркомом просвещения, но и входил в высшую администрацию Петрограда («Северной коммуны»). Анатолий Васильевич считал Маяковского гениальным поэтом и относился к нему как к анфан-терриблю, которому многое позволяется. Маяковский всю жизнь нападал на Луначарского, но это была дружеская фамильярность, демонстрирующая особую близость к культур-фюреру. Луначарский вовлёк его в работу своего наркомата и фактически наделил прерогативами чиновника-консультанта, допустив к распределению части бюджетных денег. Это не шло ни в какое сравнение с социальным положением Маяковского до революции, и сделало его верным сторонником советской власти. В столичную Москву Маяковский переехал в 1919 году, уже как человек Луначарского (в этом же году в Москву была переведен и весь Наркомпрос во главе с самим Анатолием Васильевичем).
В то же время, как я уже писал, Маяковский никогда не был членом коммунистической партии, и скорее всего его бы туда никогда не приняли. За 12 лет сотрудничества с коммунистическим режимом Маяковский так и не познакомился ни с одним из партийных бонз. Даже Бухарин относился к нему прохладно, считая главным советским поэтом… Пастернака.
Отстранение Луначарского от партийного руководства в 1929 году означало также отставку и его клиента Маяковского. У Владимира Владимировича не оставалось связей не только такого уровня, но и уровня классом ниже. По сути, весь коммунизм Маяковского был блефом.
Великому пролетарскому поэту» Маяковскому было в высшей степени наплевать на «трудящихся» - не только как на класс, но и на каждого трудящегося в отдельности. Он в жизни ни разу не общался ни с одним крестьянином или рабочим (не считая прислуги). Нетрудно догадаться, что ему также было абсолютно наплевать на советскую власть вообще. Дураком он не был, в 1917 году ему было как минимум 24 года. После пионеров и комсомола почему бы и не написать поэму о Ленине – массированная пропаганда в детстве и юности очень эффективна. Но Маяковский ни пионером, ни комсомольцем никогда не был, с Лениным не общался, но результаты его гениальной политики прочувствовал на своей шкуре сполна. Например, когда ходил пешком какать через пол-Москвы в общественную уборную на вокзале. Вот Луначарский Ленина обожал – потому что его стараниями получил фронт удовольствий, о котором в парижских кафе-шантанах не смел и мечтать. Маяковский это понимал и для своего патрона написал «лениниану», опять же бесполезную для пропаганды из-за перпендикулярного задаче ассоциативного ряда, превращающую идеологическую полировку мозгов в абсурдистскую галиматью.
Для Маяковского было характерно какое-то наркоманское пристрастие к материальным удобствам и деньгам. Его стихотворение о душе это стихотворение алкоголика о водке.
«Рассказ литейщика Ивана Козырева о вселении в новую квартиру»:
Написано очень вкусно и с иронией. Чувствуется, что чистоплотный Маяковский купаться в ванне любит. Про себя он здесь и написал, а вовсе не про мифического трудящегося. После ремонта квартиры в Гендриковым переулке у него и Бриков наконец появилась отдельная ванная – огромная редкость в тогдашней Москве. Написал про себя и для своих домашних, потом тиснул в прессе, получил деньги с корейцев. Если разобраться, в формате идеологических клише, воспевающих зажиточную жизнь при социализме, стихотворение Маяковского является плохо скрытым глумлением. Но никакого глумления нет – есть легкая ирония для домашних. А как там это всё выглядит со стороны – наплевать.
Найдите видео, как Остап Бендер плещется в ванне в фильме «Золотой теленок». Здесь Юрский играет Маяковского.
Если бы Маяковский не умер в 1930, в 1935 году, когда стахановцам дозволялось иметь личное авто, он бы устами «кровельщика Петра Мозырева» воспел удобства личного автотранспорта, привезенного в Москву из Парижа для Лили Брик. Вместо «бултых» там бы было «бип-бип». Об автомобиле Маяковский всё равно написал (ибо был прост), но пришлось позорно оправдываться (купил на свои, а будет война – отдам комиссару).