К шприцу приравняли перо. Поэты-фронтовики: к штыку приравняли перо
Про русских писателей, которые не чурались брать в руки оружие, всё правильно написано… А что до Прилепина… Ну, пусть смоет на Донбассе свой грех белоленточности…
Захар Прилепин всё-таки ушёл на войну. Майор республиканской армии, политрук. Вместо привычных двух телефонов в руках — карты, на поясе — «Тульский Токарев», он же ТТ. На фотографиях хмур, подтянут, переодет в новую военную форму установленного образца. Захара я знаю не только как одного из самых выдающихся мастеров словесности, но и как товарища.
И, как товарищ, я его выбор понимаю и немного завидую: мои визиты в мятежные республики были куда скромнее командования батальоном. А тут он, большой русский писатель, бросил ремесло, сказал, что романами заниматься скучно, и уехал освобождать города недалеко от границы с Россией.
Интеллигенция (большинство, как у нас принято, либеральных взглядов) крайне возмущена: «Как это вдруг писатель, человек, работающий со словом, взял в руки оружие?», «Фашист Прилепин больше не интеллигент!» Оппозиционер Дмитрий Гудков с печалью замечает: «Были писатели прогрессивные и реакционные. Теперь писатели — с винтовкой и без»
Так же когда-то пеняли Эдуарду Лимонову, который добровольцем уехал в Книнскую Краину защищать сербов от подогреваемых немцами свирепых хорватов.
В фильме, снятом ВВС, есть кадры, когда писатель стреляет в сторону Сараева из пулемёта, что не только возмутило, но и потрясло тех, кто представляет себе писателя как человека с тоненькими ножками, который бегает и кричит на каждом углу, что он вне политики. Теперь и Захар, не заглядываясь на возмущение деятелей культуры, спокойно сложив вещи, поехал в Донбасс, сменив на время писательскую профессию на более раннюю — солдата.
Кто не знает, Захар Прилепин — бывший боец ОМОНа, участник первой и второй чеченских войн, своё видение которых он отразил в сильном романе «Патологии». Сам он признавался, что там понял, что на войне человек может преодолеть себя, рамки своего понимания вещей. В русской литературе не редкость, когда писатель брал в руки оружие и уезжал защищать рубежи Отечества.
Они сражались на Бородинском поле в 1812-м и вступали победителями в Париж, подавляли пугачёвский бунт и восстание в Польше, аннексировали Финляндию, воевали со Швецией, ехали служить на Кавказ. Это и Пушкин, и Лермонтов, и Державин, и многие другие. Для лютого времени это было обычным делом, не вызывающим отторжения или грубой сенсации.
Сегодня у нас, в русской интеллигенции, преобладает другой тип: им кажется, что русский писатель — это такой Иисусик на тонких ножках, хиппи, демократ и толстовец. Он, конечно, всегда за мир. И очень часто — демократ, выступающий за внешних врагов России
. Для такого Кремль — враг, Родина — смерть, оружие — врагу. Самые честные из них, как Макаревич или писатель Шишкин, сразу едут к врагу и клянутся в своей лояльности.
Это всё сформировало устойчивый миф, что писатель не имеет морального права сражаться. Существует даже расхожая фраза, что творцы — всегда вне политики, а уж классики русской литературы — первые в этом ряду. Но парадоксально: литераторы большого масштаба первыми показывали патриотический пример.
Сегодня эта сторона их жизни замалчивается, что лишает русских классиков выпуклости, объёма: сложно объяснить многие поступки, не обращая должного внимания на взгляды и принципы мэтров русской литературы. Захар Прилепин в этом смысле только продолжает старые традиции, где писатель был обязательно патриот. А патриот обязательно защищал Родину.
Евгений (в такой ситуации назову его так, настоящим именем) сделал свой выбор в пользу тех, кто нуждался. Ну лишится книжной премии в Берлине, не съездит на книжную выставку в Париж — мир не рухнет. А вот осуждать не надо. Будем работать, будем жить.
Источник -
Подвиг советского народа в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками давал вдохновение поэтам и писателям, актерам, режиссерам, композиторам, а, с другой стороны, их творчество помогало нашим солдатам и всем людям выносить тяготы этой страшной и очень тяжелой войны.
Знаете ли вы, что фраза, которую многие считают крылатой, - "Никто не забыт и ничто не забыто" была написана Ольгой Берггольц, ленинградской поэтессой, которая стал голосом блокадного Ленинграда, голосом, который ждали умирающие от голода и холода люди, голосом, который давал им надежду… Во время блокады она работала на ленинградском радио. А строка эта, возможно, самая знаменитая в творчестве Ольги Берггольц, высечена на стеле Пискаревского кладбища и не может оставить равнодушным никого из тех, кто пришел поклониться защитникам и жителям Ленинграда:
Рядом с ними солдаты-красноармейцы.
…
Так их много под вечной охраной гранита.
Но знай, внимающий этим камням:
Никто не забыт и ничто не забыто".
Поэтические строки, "написанные в боях", многие знают по школьной программе. Мы все учили наизусть отрывки из "Василия Теркина". Александр Твардовский создал яркий образ простого советского солдата, балагура, "души компании", который не лезет в карман за словом, но и в бою не растеряется. И война в поэме изображена без прикрас, и нет там "руководящей роли партии"… Но солдаты переписывали отрывки, заучивали наизусть, хранили вырезки из газет. Василий Теркин стал поистине народным героем, а поэма разошлась на цитаты:
"Бой идет святой и правый.
Смертный бой не ради славы,
Ради жизни на земле".
Наверное, все помнят проникновенные, невероятные по силе воздействия строки Константина Симонова
"Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди…
Жди меня, и я вернусь
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: - Повезло.
Не понять не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня".
Простые, казалось бы, слова вселяли такую безграничную надежду, что, как рассказывал сам автор, "вся армия таскала в левых карманах гимнастерок газетные вырезки со стихотворением. И когда писали письма домой, то вкладывали эти вырезки". Оно стало поистине всенародно известным.
В поэзии тех лет главной была героико-патриотическая тема, что неудивительно - лозунг "Все для фронта, все для Победы!" стал тогда определяющим. Стихи, появлявшиеся на страницах газет, жадно читались и на фронте, и в тылу. Писать стали сами бойцы. Поэтические "письма" с фронта, стихотворения-раздумья, даже частушки, сложенные бойцами и тружениками тыла, с неизменным мотивом "мы победим", публиковались в армейских газетах.
"Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой
С фашистской силой темною
С проклятою ордой!"
На слова этой песни-гимна, песни-призыва, песни-приказа, написанной Василием Лебедевым-Кумачом 24 июня 1941 года и исполненной Краснознаменным ансамблем под руководством Александрова уже спустя три дня, откликнулись тысячи людей.
Среди них был ярославский поэт Марк Лисянский, ушедший на фронт добровольцем в первые дни войны. Он служил командиром саперной роты, участвовал в Смоленском сражении, битве за Москву, а затем работал корреспондентом и редактором в нескольких фронтовых и армейских газетах. Войну закончил под Данцигом. Но еще в 1941 году, во время битвы за Москву он написал:
"И врагу никогда не добиться,
Чтоб склонилась твоя голова,
Дорогая моя столица,
Золотая моя Москва!"
Тема любви к Родине была одной и ключевых в поэзии и прозе советских авторов. И, конечно, тосковали по родному дому, вспоминали родные места, любили тропинку в лесу, речушку на которой стоит родная деревенька, березку под окном - то, о чем помнили вдали от родных мест, то, что при воспоминании одновременно греет душу и о чем она болит…
"Клочок земли, припавший к трем березам,
Далекую дорогу за леском,
Речонку со скрипучим перевозом,
Песчаный берег с низким ивняком.
Вот где нам посчастливилось родиться,
Где на всю жизнь, до смерти, мы нашли
Ту горсть земли, которая годится,
Чтоб видеть в ней приметы всей земли.
Да, можно выжить в зной, в грозу, в морозы,
Да, можно голодать и холодать,
Идти на смерть… Но эти три березы
При жизни никому нельзя отдать" , -
стихи Константина Симонова часто и много печатались во фронтовых газетах. Их читали и читали жадно.
Многие строки, написанные во время войны становились песнями. Алексей Сурков, которому Симонов посвятил проникновенное "Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины…", вовсе не хотел публиковать строки, ставшие потом знаменитой "Землянкой". Они были адресованы жене поэта, которая находилась в эвакуации. История создания этих строк широко известна - в 1941 году Сурков попал в окружение под Истрой, а когда смог выбраться из своей землянки, вся шинель оказалась посечена осколками…
Но эти же лирические и очень сокровенные строки рождали одновременно и огромную ненависть к врагу. Композитор Василий Соловьев-Седой однажды заметил: "Оказалось, что душевность и даже иногда грусть и печаль могут быть не менее мобилизующими…"
А в скольких судьбах молодых поэтов война поставила свою зловещую точку. Среди них были и известные, и только подававшие надежды, и написавшие лишь первые свои строки…
"Не прогнав орды кровавой,
Не поправ врага со славой,
Не вернемся мы домой".
Это написал известный татарский поэт Муса Джалиль, погибший в застенках Моабитской тюрьмы в 38 лет. И в застенках он писал стихи, которые, написанные на клочках бумаги, передал после войны в Советский Союз его товарищ, участник Сопротивления бельгиец Андре Тиммерманс. Из них, названных "Моабитской тетрадью", узнали о его судьбе. Константин Симонов многое сделал для того, чтобы снять наветы с имени Джалиля и опубликовать русский перевод его стихов. Уже в 50-х годах Мусе Джалилю присвоили звание Героя Советского Союза и, за цикл стихов "Моабитская тетрадь", присудили Ленинскую премию
Михаил Кульчицкий родился в Харькове и погиб под Луганском, прожив всего 23 года. Его стихотворение
"Война ж совсем не фейерверк,
А просто - трудная работа,
Когда -
Черна от пота -
Вверх скользит по пахоте пехота…
На бойцах и пуговицы вроде
Чешуи тяжёлых орденов.
Я Хочу, чтоб к штыку приравняли перо
Из стихотворения «Домой!» (1926) Владимира Владимировича Маяковского (1893-1930).
Иносказательно:
о социальной роли поэзии, литературы вообще.
Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений. - М.: «Локид-Пресс» . Вадим Серов . 2003 .
Смотреть что такое "Я Хочу, чтоб к штыку приравняли перо" в других словарях:
Толковый словарь Ушакова
И ЧТОБЫ [што], союз. 1. Присоединяет придаточное предложение цели к главному предложению, а также вводит конструкцию с инф., выражающим цель действия. «Лежит на нем камень тяжелый, чтоб встать он из гроба не мог.» Лермонтов. «Я пригласил вас,… … Толковый словарь Ушакова
И чтобы, союз и частица. 1. союз цели. Присоединяет обороты с неопределенной формой глагола, имеющие значение цели. Осетин извозчик неутомимо погонял лошадей, чтобы успеть до ночи взобраться на Койшаурскую Гору. Лермонтов, Бэла. Чтобы придать… … Малый академический словарь
Хочу, хочешь, хочет, хотим, хотите, хотят; несов. 1. Испытывать желание, охоту, ощущать потребность, необходимость в чем л. Хотеть пить. Хотеть есть. □ [Мефистофель:] Желал ты славы и добился, Хотел влюбиться и влюбился. Пушкин, Сцена из Фауста.… … Малый академический словарь
СТАЛИН - (псевдоним Иосифа Виссарионовича Джугашвили (1879 1953); один из руководящих деятелей КПСС, Советсткого государства; см. тж ДЖУГАШВИЛИ) От гуда / дрожит / взбудораженный Смольный. / В патронных лентах / внизу пулеметчики. / Вас / вызывает /… … Собственное имя в русской поэзии XX века: словарь личных имён
Яю, яешь; прич. страд. прош. приравненный, нен, а, о; сов., перех., к кому чему (несов. приравнивать1). Поставить в один ряд с кем, чем л., уподобить, сделать равным кому, чему л. Я хочу, чтоб к штыку приравняли перо. Маяковский, Домой! Отвага… … Малый академический словарь
Предложение, состоящее из двух или нескольких частей, по форме однотипных с простыми предложениями, но образующее единое смысловое, конструктивное и интонационное целое. Единство и цельность сложного предложения создаются для отдельных его типов… … Словарь лингвистических терминов Российский гуманитарный энциклопедический словарь
Никос, сколько ты за эти годы написал книг и какие из них будут переведены на русский язык?
- О, да я уже и сам не помню. Столько всего понаписал... Вот она все помнит (показывает на жену). Но Бог даст, все мои книги будут переведены на русский язык. Так что - ждите.
В разговор вступает жена: "Помните, у Распутина был рассказик "Сеня едет"? Там есть такие слова в конце: "Едет Сеня, едет. Ждите".
- Вот-вот: едет Сеня, едет. Ждите. Скоро уже приедет.
- Ну а после "Детей" что на очереди?
- На очереди второй том. Во втором томе зло приходит в Россию и все действие разворачивается в России. Герои чуть повзрослели. Сейчас мы со Светой вносим в перевод последнюю правку.
- А кроме второго тома?
- Третий и четвертый. Но давайте дождемся сперва второго. Спешить - людей насмешить. Да, еще скоро выйдет мой словарь; большой словарь на много важных тем вместе, чтобы подросток в одной книге, на столе у себя - имел универсальное оружие против всего этого... (смотрит на жену) непотребства. Это слово еще есть самая мягкая характеристика. Вот послушайте: "Учись расстегивать крючки и платьице снимать. Не говори: "Мальчишка я и платьев не ношу". Никто не знает, что его в дальнейшей жизни ждет. Любые знанья могут нам понадобиться вдруг". Или вот: "Не надо бояться того, кто во тьме крадется к постели твоей, чтоб кровь твою теплую выпить и съесть холодное тельце твое. Не бойся того, кто приснится тебе, гораздо опаснее тот, кто утром с улыбкой на добром лице будить тебя в школу придет". И все это адресовано детям, подросткам. Я просто не понимаю вас - русских! В любой другой стране такой автор давно сидел бы в тюрьме за развращение детей! А вот еще похлеще: "Если вас не жалеют родители, ручки-ножки себе оторвите вы, чтоб жалели, кормили из ложки и возили вас в детской коляске. А еще можно выдавить глазки, чтобы вслух почитали вам сказки". Еще один перл: "Неужели ты еще не пробовал, то, что все уже успели выплюнуть? Да, на вкус оно ужасно горькое, но нельзя же отставать от сверстников". А рядом нарисован ребенок, докуривающий бычок и стоит бутылка с фужером вина! Но ведь это же не литература, это чистой воды Уголовный кодекс. И если этот, с позволения сказать, писатель Остер не развратитель, то кто он? Это не брань, но констатация факта. И он такой не один. То есть что же: эти "наставники" развращают наших детей, приучают их творить скотство, приучают их заниматься онанизмом, пить водку, блудить, сажают их на иглу, превращают в дегенератов, а мы якобы по-христиански должны с этим смиряться?! Иногда мне просто стыдно смотреть на русских! В кого вы уродились такие размазни? На ваших глазах паскудят и ублюдят ваших детей и ни один из вас не может остановить развратителей? Не может подать на них в суд, дойти до конца и добиться правды? Думаете, это у вас что - русское смирение? Русская трусость у вас, а не русское смирение. Видно, совсем вам Верка Сердючка головки за... ма... (смотрит на жену)
"Замагнитила", - помогает Светлана.
"А еще мне очень стыдно... - Петруша обернулся к профессору и глянул на нее чуть исподлобья,- что в моей стране не нашлось взрослых здоровых мужиков, чтобы...
Мак-Нагайна ощерилась, поспешно вскидывая волшебную палочку. А Петруша - уже прыгнул, на лету подхватывая ручищами новенькую метлу, заготовленную для Наденьки:
- Чтобы вымести всю вашу нечисть поганой метлой!
Мак-Нагайна успела таки выхаркнуть боевое заклинание-острие волшебного жезла вспыхнуло белой искрой, которая внезапно... бессильно погасла. А Петруша тем временем не терял ни секунды. Поганой метлой он звезданул Мак-Нагайну по гадючей роже - только шпильки взбрыкнули в воздухе.
Пожалуй, впервые в жизни, профессор фундаментального ведовства отправилась в полет отдельно от волшебной метлы".
Из книги Н. Зевраса
"Дети против волшебников"
- Никос, у нас многие восприняли "Детей" как "Наш ответ Гарри Поттеру". Это действительно так?
- Это так и это не так. Действительно, когда я только начинал писать первый том, мне хотелось дать детям какое-то противоядие против этой чумы, которая называется Гарри Поттер. Это чума или, как сейчас говорят, СПИД - почему? Потому что дети заглатывают такую приманку сладкую - вот, белая магия, вот красивый фантик, вот, например, вам розовый бантик, а потом они вместе с этой приманкой заглатывают крючок. Он сидит в них крепко и через 5-10-15 лет за этот крючок, то есть за леску, надо только знать, в какой момент потянуть, и так через 15-20 лет мы будем иметь целое поколение сатанистов и колдунов, зараженных этой чумой - но не тогда, а сейчас зараженных- и потому что мы, взрослые, ушами про... прохлопали? Да, мы прохлопали этот вирус, не восстали - не тогда - тогда будет поздно, а сейчас. Вот это я отвечаю на твой вопрос. Но! Но: во-первых, сам по себе Гарри Поттер недорого стоит. Я бы даже за него не дал, пожалуй, и ломаного гроша. Это - за пределами литературы. И то, что у вас в России продали, как говорят, 3 миллиона Гарри Поттера, это не признак высокой литературы, а признак де-ге-не-ра-ции потребителей литературы. То, что ваши дети не читают Пушкина, не читают Гоголя, а три миллиона читают Гарри Поттера, значит, что вы, как нация, деградируете. Это тоже самое, одного поля ягодка, что ваши дети не слушают Чайковского и Свиридова, а слушают Киркорова и "Братьев Грим" и им подобных, что они не идут в Русский музей к Шишкину или к Васнецову, а смотрят похабные картинки в "Браво" или в "Молотке" тиражом в 200 тысяч, если они, конечно, не преувеличивают свои цифры. Это не признак того, что все эти перечисленные выше идолы относятся каким-то образом к искусству - нет, они-то к нему, конечно, никак не относятся. Это только признак того, что вы медленно, но верно превращаетесь в нацию де-ге-не-ратов. И во-вторых: уже работая над первым томом, я понял, и не сам по себе, конечно, а мне помогли понять, что все много... многообразие? Так, все многообразие внешних явлений имеет в своей основе единую корневую духовную систему. Вот: есть много веток, листьев, шишек, шипов, цветов, есть кора, течет сок и смола из трещинки, но в основе скрыта единая корневая система и единые законы, по которым живет весь организм. И Гарри Поттер есть одна крохотная зараженная веточка только, нет смысла од-ну эту веточку прыскать: "Пш-
пш!" бедная веточка!" - нет-нет, надо идти в глубь и лечить корень. И лечить свой корень, а не дяди Васи корень. Вот это я ответил на твой вопрос про мое отношение к тому де-ге-не-ра-тив-ному явлению, которое называется Гарри Поттер.
"И тут Ваня отчетливо понял: он должен врезать Гарри по очкам. Не потому что очень хочется сокрушить стеклушки. Не потому, что надо выполнить задание и вернуться с победой. И даже не потому, что Гарри такой злобный и мерзкий. А потому что просто... больше некому. И если не врезать - погибнут друзья.
Ощущение раскаленного свинца в горле исчезло. Его вроде перестало раздувать от гнева - зато вернулась страшная боль в ушибленной спине. Ну ничего, с такой болью уже можно жить. И даже подняться с колен".
Из книги Н. Зерваса
"Дети против волшебников"
- Никос, твои книги насыщены литературными реминисценциями, заимствованиями, цитатами в эпиграфах глав, перечислением известных в литературе имен, начиная с народных сказок и заканчивая "классиками" постмодернизма. Скажи, каковы твои ориентиры в литературе?
- Ну, сказки это мой конек. Мой конек-горбунок. Я не говорил тебе, что я все-таки защитился?
- Какая тема?
- "Мотивы раннего критского эпоса в сказках русского Севера". Мне пришлось изучить все эти сказки русского севера получше любого помора.
- А кроме сказок?
- В русской литературе для меня несомненный ориентир это Гоголь. Вряд ли ваша литература когда-нибудь поднималась выше - я имею в виду собственно литературу, а не литературное морализаторство. Еще мне нравится поздний Чехов. Из поэтов наиболее близок Тютчев, а из поздних - Ахматова.
- А из поздних прозаиков?
- Шукшин. Это, по-моему, вершина советского периода. И посмотрите, какой парадокс: сам он, видимо, был человеком далеким от Церкви, и когда брался не за свое дело, то, как дилетант и человек далекий от Церкви, писал невообразимые глупости. Вот этот его рассказ "Верую" - глупый поп, таких не бывает...
"Ты отстал от жизни, Николя, - вздыхает Светлана Зервас. - Сейчас таких попов в России, да и здесь, в Греции, пруд пруди..."
- Так, может быть, это было шукшинское пророчество?
- Пруд пруди... Ну допустим, это было его пророчество, дело не в этом. Дело в том, что он творил внутри традиции русской литературы, и эта традиция, хотел он этого или не хотел, питала его чистой водой того Истока, из которого она взяла свое начало и несла его в том же направлении, куда и всех проплывших по этой реке до него. Вот, например, настоящий шедевр: "Как умирал старик". Семидесятые годы, советский до мозга костей писатель и так написать! Думаете, здесь просто гениальная интуиция? Нет, здесь еще и внутренняя причастность традиции русской литературы.
"Солнце взошло на звенящий трон полдня, и ветер смиренно опустился в траву, застыли в мягком воздухе лишние звуки. Небо накрыло Летающий остров солнечной кисеей- чтобы замедлить время и дать отдых тем, кто с вечера не спал, работая Богу в древних алтарях, у праздничных жертвенников в ночных переполненных храмах, и за книгами, и в тесных деревянных стасидиях.
Раб Божий Виктор трудился всю ночь, и под утро уж казалось ему, будто не просто стоишь и поклоны кладешь, а работаешь на веслах, рядом с другими молчаливыми дружными гребцами, грудью наваливаясь на невидимое тяжелое весло, и чудилось ему, что на дюжинах стонущих весел темный поющий храм, словно каменный корабль, медленно поднимался над миром".
Из книги Н. Зерваса "Дети против волшебников"
- Никос, что ты хочешь пожелать нашим читателям?
- Не прохлопать ушами своих детей. Это раз. Сделать это сейчас как раз плюнуть, но отвечать потом придется по всей строгости духовного закона. Смотреть в корень - это два. Если корень будет силен, то и к нежным листьям не прилипнет потом всякая колорадская тля. Любить и читать русскую литературу - это три.
- А у тебя есть сокровенное желание? Я знаю, ты не любишь такого дурного журналистского стиля, но что поделать, раз ты согласился на интервью. Итак, чего ты хочешь больше всего на свете?
- "Я хочу, чтоб к штыку приравняли перо". Так сказал один из самых богохульных и гениальных русских поэтов, и, по-моему, здесь тоже не обошлось одной лишь интуицией. Ведь подлинное искусство - это борьба. Позволю себе процитировать глубоко уважаемого и любимого мной современного русского литературоведа Михаила Дунаева: "Сколько бы не твердили нынешние либеральные теории, что искусство осуществляется вне какой бы то ни было борьбы, над этой борьбой, - сколько бы не твердили - истина в том, что искусство активно действует в пространстве этой борьбы. И здесь оно: или на стороне Удерживающего, или на стороне апостасии". "Кто не со Мною, тот против Меня" (Мф. 12,30). Третьего не дано". Я, как Никос Зервас, полностью с этим согласен.
Одни пренебрежительно называют его политическим конъюнктурщиком и сочинителем дешевых триллеров, другие с ненавистью швыряют в спину обидное "святоша" или клейкое "фашист". Сам он говорит о себе так: "Я не конъюнктурщик, не святоша и не фашист. Я грешный человек, который силою Божией пытается бороться с врагом".
Никос Зервас. Не время сдаваться без боя. Время читать русские книги.
Август 29, 2018 | ivan | Просмотрено: 411
Текст: Александр Черных
МВД РФ запретило сразу четыре материала российских журналистов, посвященных проблеме наркотиков. По требованию ведомства Роскомнадзор заблокировал репортаж о деятельности московских социальных работников, текст о голландской системе здравоохранения, монолог наркозависимого с критикой полиции и материал с советами, как избежать передозировки. Полиция посчитала, что эти тексты содержат инструкции по употреблению наркотиков, а также «формирование положительного образа лиц, осуществляющих изготовление и использование наркотических средств». Авторы текстов не согласны с обвинениями в пропаганде наркотиков, а независимый Профсоюз журналистов назвал действия ведомства цензурой.
Все четыре материала были опубликованы на сайте Фонда имени Андрея Рылькова (занимается социальной работой, в 2016 году получил статус так называемого иностранного агента). Президент фонда Аня Саранг рассказала “Ъ”, что Роскомнадзор уведомил ее о требовании МВД заблокировать страницы с публикациями как содержащие инструкции по изготовлению наркотиков. «Все эти статьи носят просветительский характер, они направлены на защиту здоровья и прав граждан России,- не согласна с ведомством госпожа Саранг.- Журналисты информируют читателей о серьезных проблемах и современных подходах к их решению».
Первая из запрещенных статей называется «Как я побывал в амстердамской инъекционной комнате» , она была написана для молодежного портала Furfur в 2015 году. Автор рассказывает про опыт Нидерландов, где действуют 37 пунктов для легального приема наркотических веществ, в которых бесплатно выдают одноразовые шприцы и оказывают медицинскую помощь. «Жители Амстердама получают чистые улицы и повышенный контроль над заболеваемостью ВИЧ и гепатитом»,- делается вывод в статье. В МВД сочли, что в тексте содержится информация о способе употребления запрещенных веществ, а также «положительный образ» наркоманов. «Я писал о том, как государство защищает общество от эпидемии ВИЧ и прочих болезней, а его наркозависимых граждан - от потенциальной смерти в результате передозировки,- сказал “Ъ” журналист Георгий Ванунц.- Ни о каком «положительном образе» речи не идет: главный герой репортажа двадцать лет провел на улице и не очень походит на ролевую модель. Представители Роскомнадзора, очевидно, считают недопустимым человечное отношение к людям, употребляющим наркотики».
Другая статья была опубликована в самиздатовской газете «Шляпа и баян»: в ней говорится, как избежать передозировки при употреблении «соли» , относящейся к классу новых и плохо изученных наркотических веществ. В частности, авторы советуют «начать с самой малой дозировки» и проследить за реакцией организма. «Наша газета - низовая инициатива трех-четырех активистов, мы ее делаем тиражом 999 копий уже лет пять на свои деньги,- рассказал “Ъ” создатель «Шляпы и баяна» Максим Малышев.- Цель нашего издания - сохранить здоровье наркопотребителей и помочь им снизить вред от употребления. Мы ее распространяем во время уличной социальной работы». Он не согласен с позицией МВД: «Полиция как будто считает, что если статью запретить, то никто не станет употреблять наркотики. Но люди все равно будут принимать опасные вещества - и мы хотим дать им информацию о том, как избежать передозировки».
Третий материал - репортаж журналиста Павла Никулина о деятельности Фонда Андрея Рылькова , опубликованный на портале «Такие дела» в 2016 году. «Наш корреспондент рассказывает, как соцработники раздают наркозависимым чистые шприцы и презервативы. Не знаю, что в этих действиях специалистам Роскомнадзора кажется пропагандой,- рассказала “Ъ” главред издания Анастасия Лотарева.- В прошлом году Россия заняла третье место в мире по числу новых заражений ВИЧ (см. “Ъ” от 1 декабря 2017 года). Мне кажется, государству стоило бы обеспокоиться этим вопросом, а не отслеживать статьи про тех, кто хоть что-то делает в направлении помощи наркозависимым».
Четвертый материал - анонимный монолог наркозависимого , который рассказывает о своей жизни и критически оценивает российскую полицию.
По словам госпожи Саранг, сейчас доступ ко всем текстам ограничен, однако фонд собирается обжаловать решение в суде. “Ъ” запросил у МВД комментарий о причинах запрета статей, но пока не получил ответ. Роскомнадзор ранее пояснял, что лишь выполняет решения уполномоченных органов. В независимом Профсоюзе журналистов заявили “Ъ”, что расценивают действия госорганов как цензуру. «Нарушается право читателя на доступ к информации,- заявил представитель профсоюза.- Подобные действия негативно влияют на редакции, которые потом будут настороженно относиться к публикации любых текстов на проблемные темы».
Categories: , | Tags: , |